ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Явление первое
(Внутренность дворца.)
(Басманов и шут.)
Басманов
Ну, что скажешь, князь потешный? Не слыхал ли
чего? Не заметил ли? У тебя глаза остры, да и уши
чутки: про Шуйского ты первый проведал. Не знаешь ли
теперь чего?
Шут
Нет, брат Петр, от немецких вин в глазах темно, от
польской музыки в ушах залегло. Ничего не знаю.
(Басманов уходит.)
Вот я умная голова, уж раз дураков выручил; а поляк
поди, никто не заступился. - Вылечи спину, да и
только! - Вылечу, вылечу! - А теперь опять: не знаешь ли
чего князь потешный? Да и знаю, а не скажу; да и мог
бы открыть, ан промолчу. Мог бызатушить порох, ан
(Входят князь Шуйский и князь Голицын.)
Э, э! Князь Шуйский! Послушай-ка песню.
Собрались ребята
На богатый пир
В царские палаты
Пива, меду пить.
Напилися пива:
Пьяные легли,
И дороги с пира
Гости не нашли.
Князь Шуйский
Что мне до твоей песни?
Шут
Не любишь дудки, полюбишь палку; не хочешь
сказки, услышишь быль. Ну хоть ты, князь Голицын,
послушай сказочку. Жил был царь, и дал он своим боярам
праздник за заставою, и сказал царь своим боярам: (Ой
вы мои други, верные слуги, на вас платье старое
шелковое; Сошью новое сосновое, а головы умные, разумные
Как сказано, так и сделано. Платья перешиты, головы
пронизаны, а тело под землю упрятано, от ветра и от
солнца, от дождя и мороза. Не светло, да тепло! А когда-то
это было? За заставой в воскресный день. Прощайте
ребята, прощай, Василий Шубник, бог с тобою! Больно
сердит ты, да невесел; повеселят старика. Петь не
любишь, плакать будешь; плясать не хочешь, так спать
уложат, да и всех бояр: да и то в воскресенье. Что ж ты,
брат не смеешься?
Князь Шуйский
Потешный князь! Поди к другим боярам
Да рассакжи. Им также будет смех.
(К Голицыну)
Что скажешь ты?
Князь Голицын
На быль похожа сказка.
Князь Шуйский
Мы ускорим удар.
Князь Голицын
Пойдем домой.
Князь Шуйский
С тобою, князь Голицын,
Как много слуг?
Князь Голицын
Десяток.
Князь Шуйский
А со мной
Полдюжины.
Князь Голицын
И все небось с оружьем?
Князь Шуйский
Вестимо брат! Теперь ночной порой
Того гляди, что поляки ограбят.
(Уходят.)
Явление второе
(Входят Марина, патер Квицкий.)
Марина
Уж пир к концу. Как долго длился он,
Я думаю, что скоро царь придет.
Патер Квицкий
Час важен сей. Решительным ударом
Ты утвердишь владычество свое:
Супруга трон и царство римской веры.
Господень дух внушит твои слова.
Марина
Отец святой! Тут будет много крови.
Патер Квицкий
Благая цель святит кровавый путь.
Ты знаешь ли, что твоему супругу
Спасенья нет, что бездна перед ним?
Марина
Все знаю я. Но кто же вырыл бездну?
Кто подданных отторгнул от царя,
Его уча безумному презренью
К обычаю российской старины?
Патер Квицкий
Что ж? Нам стерпеть, чтоб он в объятьях русских,
Чтоб к черни льстив и ласковый к боярам
И поляков гордыню обуздав,
Он разорвал свободною рукою
И нашу сеть, и римской власти цепь?
Не для того трудились иезуиты;
Не для того мы хитрою рукой
В его душе неопытной и юной
Посеяли науки семена;
Не для того погиб младой Феодор,
Чтоб эта кровь, старанья и труды
И хитрых дум расчетливая смелость
Осталися бесплодными для нас.
Марина
Ты, патер, прав!
Патер Квицкий
Вотще рвался Дмитрий
И путь иной себе открыть хотел.
Мы путами незримо охватили
Его стопы и привели - куда?
Стоять теперь волшебною стеной
Все призраки преданий суеверных,
Обычаев отверженных ярмо
И тайные боярские крамолы.
Назад нельзя - и бездна перед ним.
Он должен пасть. Мы руку предлагаем,
Чрез глубину приносим, - новый путь
Величия и славы окрываем.
Он должен пасть иль нашим быть. Прощай!
Марина
Остановись! На твой совет ужасный
Я не могу одна склонить его.
Явление третье
(Входит Дмитрий.)
Дмитрий
Мой кончен пир, и гости разошлися.
Как радостно шумела их толпа,
Как весело и дружно все смешались,
Литва и Русь, в единый братский круг!
Доверчивый и добрый мой Димитрий!
Дмитрий
Как ты грустна, Марина! Что с тобой?
Марина
Мне жаль его. Как сон его приятен!
Как тяжело проснуться должен он!
Дмитрий
Пророчество и горе. О, я вижу,
Уж, верно, ты, премудрый патер мой,
Рассказами смутил мою Марину.
Не верь ему!
Марина
Он хочет нас спасти.
Внимай ему!
Патер Квицкий
Позволь мне удалиться,
О государь! Царица знает все.
Дмитрий
Постой, постой! Что это за загадки?
Марина
Их смысл глубок и мрачен так, как бездна,
Над коей ты, беспечное дитя,
Блестящими пирами веселишься.
Дмитрий
Как, под дворцом есть пропасть?
Марина
Не шути!
Как кормчему пред близкою грозою,
Так дороги мгновенья для тебя.
Дмитрий
В твоих устах, прелестный мой наставник,
Мне нравится заботливый укор.
Марина
О перестань! Душа моя трепещет
Пред глубиной правительственных тайн.
Дмитрий
Не для тебя они, моя Марина!
Твоя душа прекрасна и ясна,
Ты нежных чувств и кротких дум полна.
Нерадостны державы царской тайны:
В них кровь и казнь, измена и мятеж,
И строгий суд и гнева бурный пламень.
Оставь же их!
Марина
Да, ты, Димитрий прав.
Вся кровь моя оледенела в жилах,
Когда святой отец передо мной
Стал развивать ужасную картину
Грядущих бед и нынешних крамол.
Дмитрий
Зачем он так безвременно заботлив?
Марина
О мой супруг! Благодари его.
Небесного царя святой служитель,
Исполненный усердия к тебе,
Явился он предвестник непогоды,
Чтоб пробудить заснувшего царя.
Уж недалек. Колеблется престол;
Огонь горит, еще покрытый пеплом,
Во тьме созрел ужасный заговор.
Дмитрий
Не верь, не верь! Я знаю иезуитов.
Их хитрый ум наклонен к мятежам,
Их радуют кровавые волненья,
Им мирная противна тишина,
Как сонный ветр в пустынях океана
Томителен для смелого пловца.
И оттого им снятся заговоры,
Как воину все снятся стук мечей,
И крепости, и враг зверообразный,
И сладкий звон гуляющих ковшей.
Патер Квицкий
О юный царь! Как смело и поспешно
Ты произнес не правый приговор!
Нам суждено служить неблагодарным
И тяжкий труд всечасно начинать,
Да будет так, как ты, гостодь, велишь!
Дмитрий
Я не хотел тебя обидеть, патер;
Я ведаю, что опыт долголетний,
И хитрый ум, испытанный в делах,
И знания в тебе соединились;
И в трудностях на поприще моем
Меня не раз ты направлял ко благу.
Патер Квицкий
Не нужно мне упреков, ни похвал.
Я не пришел минувших дней заслуги
Напоминать, но днесь в последний раз
От гибели тебя спасти, Димитрий!
Вокруг тебя лукавый сонм бояр,
Пред властию смиренно преклоняясь,
Но злобою, скрытою в душе,
Ужасный ков составили во мраке.
Но я открыл их гнустный заговор.
Димитрий
Патер Квицкий
Знаю многих.
По знатности, по сану, по уму
Начальник всем князь Шуйский.
Димитрий
Быть не может.
Подумай сам: возможно ль? Шуйский князь,
Избавленный от смерти мною!
Марина
Всегда змеей останется змея.
Признательность чужда для властолюбца,
И низкий дух обиды помнит всё,
В единый миг забыв благодеянья.
Димитрий
Другие кто?
Патер Квицкий
Все Шуйского друзья:
Бутурлины, Татищев, Милославский
Да Салтыков.
Бездушник и подлец!
Патер Квицкий
Голицыны.
Димитрий
Изменники двойные.
Да, верю я, тут заговор сокрыт.
Патер Квицкий
К Куракину в просторные палаты
Сбираются полунощной порой.
И тихо всё: закрыты плотно ставни,
И заперт двор, чтоб шум иль яркий свет
Не обличил их тайных совещаний.
Димитрий
Не скроются, не скроются во мгле
Коварные и низкие злодеи.
Я отыщу подземное гнездо,
Я раздавлю шипящую эхидну.
Мой верный друг! Теперь понятны мне
Их рабские коленопреклоненья
Всё мед и мак, чтоб взоры льва младого
Сомкнулись сном; но пробудился лев.
Готовьтеся к кровавому отчету,
Преступники! Мой друг, ты спас меня.
Марина
Ты видишь сам, что милость бесполезна,
Что в строгости спасение царей;
Теперь внимать внушеньям кротким сердца
Не должен ты. Губи, казни врагов!
Димитрий
О знаешь ли, как больно, как жестоко
Крамольники мою терзают грудь!
Ты знаешь ли, как я люблю Россию?
Ты знаешь ли, что ночию и днем,
И в снах моих, и в думах, и в мечтаньях
Всё цель одна была передо мной -
Отчизны честь и счастье... О, ужасно!
За милости, за мой незлобный дух
Мне заговор наградой!.. Шуйский! Шуйский!
А, кротости ценить вы не умели -
Так над собой увидите грозу
Свирепую, жесточе Иоанна.
Я чувствую, душа гоирт огнем,
В моей груди родится жажда крови.
Я их казню, стопчу безумцев в прах,
Мученьями и казнями упьюся,
Я истреблю злодеев; видит бог,
Всех истреблю.
Марина
Не говори о казнях.
Еще борьбы сомнителен успех,
Еще трудна и неверна победа.
Димитрий
Что? страшен бой? Трудна победа? Мне
Противников страшиться? Нет, Марина!
Пока я спал в доверии слепом,
Во мгле вилась, питалася крамола
И выросла волшебною змеей;
Как зык трубы гремящей, боевой,
Но меч блеснет, и червем обратится
Чудовище, грозившее войной...
Бояться! Нет! Хитры они, лукавы,
Бессовестны, бездушны, но со мной
Начать борьбу не могут. Этот Шуйский
В делах смышлен, искусный лицемер,
Но не ему с моей тягаться силой!
А прочие ничтожнее еще...
То бой орла с полнощною совою.
Патер Квицкий
Но в темный час, когда заснет орел,
Полнощнице не тяжела победа.
Димитрий
Мой взор открыт и не сомкнется он,
Доколь вконец не сокрушу измены.
Не страшен мне мятежный ков бояр,
Пока народ признателен и верен.
Марина
И жадно ждет боярского призыва,
Чтобы восстать и низложить тебя.
Димитрий
Восстать? За что? За то ли, что поборы
Я уменьшил? За то ль, что власть бояр
Я укротил правдивою рукою;
Что кроток я, доступен всем мольбам
И правый суд даю нелицемерно?
За это ли?
Марина
Не ослепляйся, царь!
Для черни ты гнуснее Иоанна,
И Годунов перед тобою свят.
Свирепым будь: народ замолкнет в страхе;
Преступником: и он тебя простит.
Ты хуже всех тиранов - ты еретик.
Димитрий
Еретик! А!
Марина
Советники, где верный твой Басманов?
Они молчат.
Димитрий
Не обвиняй Петра!
Он говорил.
Марина
И ты ему не верил
И гибельно обманывал себя!
Иди ж внимать, как эта чернь слепая
Раскольником, безбожником, волхвом
Тебя везде, всечасно называет
В своих церквах, и в тишине домов,
И на пирах, и на шумящих рынках!
Поди внимать, как каждая черта,
Как каждое замечено движенье:
Что их постов не соблюдаешь ты,
Не любишь бань, не дремлешь по трапезе...
Димитрий
(перебивая)
Носить ярмо преданий суеверных
И жертвовать привычкой долгих лет?
(Патер Квицкий)
О государь, ты мыслишь благородно,
Храня в душе высокий плод наук;
Но оскорбив народа предрассудки,
В нем не ищи подпоры и любви;
Жди мятежей и злобы ядовитой
И зреющей к восстанию вражды!
Поверия ему дороже веры.
Марина
Есть враг другой, лукавее бояр,
Опаснее мятежного народа;
Он ополчен молитвой и святыней
И совестью доверчивых граждан;
Церковный суд в его могущей длани,
Анафема гремит в его устах.
Он раздувает пламя.
Дмитрий
Я чувствую, что оскорбил его.
Марина
Все на тебя. Один раздастся голос
Решительный, и мигом вспыхнет все;
И ты падешь, как жертва без защиты,
Без боя.
Дмитрий
Нет, без боя не паду!
Нет, эта длань не выдаст без сраженья
Моей главы, и этот добрый меч
Притупится на их костях враждебных!
Без боя? Нет так гибнет в бегстве лань,
Так под свинцом падет пугливый заяц;
А лев и барс ложатся на телах,
Сраженные, но чуждой кповью сыты.
Увидим мы! Едва взойдет заря,
Я завтра же с Микулиным, с стрельцами
Схвачу бояр преступных.
Марина
Не более, и завтра же ты погибнешь.
Их кровные, их верные друзья
Подымут клич, и вся Москва восстанет
На мщение.
Дмитрий
Не знаешь ты Москвы!
Она руки преступной не поднимет
На своего законного царя,
Доколе глаз вдовицы Иоанна
Обманщиком меня не назовет.
Я клятвою ужасною связал
Ее уста и не боюсь измены.
Марина
Так вот стена меж бездной и тобой:
Слова жены изменчивой и слабой,
Измученный раскаянием дух!
Таков оплот московского престола
И славный щит российского царя!
Она клялась! От новых обольщений,
Бессильная, своей изменит клятве.
И что ж тогда?
(молчание)
Петр Квицкий
Предупреди врагов
Решительным ударом - и спасешься,
И совершишь в спокойном торжестве
Высокие души предначертанья.
Дмитрий
Как? Говори!
Патер Квицкий
Редеет ежедневно
Обмана тень; неверный мрак удвой.
Мятеж растет стоглавою змеею.
Все головы снеси в единый мах.
Димитрий
Ясней, ясней!
Патер Квицкий
С родительницей мнимой
Да утвердит она признаньем новым
Твоих судеб сомнительный рассказ,
И патриарх, твоей покорной воле,
Да освятит торжественный обряд.
Димтрий
Что пользы в том? Кто будет мне порукой,
Что робкая не отречется вновь?
Когда обед и клятва ненадежны,
Чем на уста положишь ты печать
Глубокой, вечной тайны?
Петр Квицкий
Чем? Землею.
(молчание)
Могилы дверь не выдаст тайн своих.
От позднего раскаянья, от страха,
От обольшенья власти и надежд
Порукой нам заклепы гробовые.
Дмитрий
О патер!
Что ж? Единственный путь открыт:
Явление четвертое
Входит Басманов
Димитрий
Мой верный друг, спаси, спаси меня!
Ты видишь ли, вот женщина, вот старец;
Но это змии. Что? Не веришь ты!
Ты содрогнулся б.
(После молчания)
Заговор открыт,
К Куракину полнощные злодеи
Сбираются.
Басманов
Я этой вести ждал;
Но тайна зла доселе сокрывалась
От глаз моих.
Димитрий
И множество бояр
Участников в опасном кове.
Басманов
Верю.
Димитрий
Царь,
Не то же ли и Вандеман, и Фидлер,
И я тебе всечасно говорил?
Димитрий
Басманов
О, если бы, услыша мой совет,
Ты дружбою нескромной к иезуитам
Не раздражал духовных и Литвы
И Шуйского кознил или, сослав,
Не миловал, не возвращал из ссылки -
Тогда б легко ты обуздал мятеж
И сокрушил боярскую крамолу.
То кроткий дух, доверчивая благость,
То речь любви мутила ясный ум
И гибельной вела тебя стезею.
Димитрий
Басманов
Теперь
Лишь кровию и лишь потоком крови,
Спасешься ты.
Я понял мысль твою:
Не правда ли казнить виновных смертью?
Басманов
Без жалости.
Лазутчиков пошли
Ты завтра в ночь, чтоб стерегли палаты
Куракина; и если бы к нему
Мятежные бояре собралися,
Чтобы она готовилась со мной
На площади явиться послезавтра.
Микулину вели, чтобы стрельцы
Во всякий час готовы были к битве,
Созвал их в Кремль. Дружине иноземной
Немедленно ты тот же дал приказ.
Басманов
Исполню все. Но лучше бы не медля,
Тебе спешить в усердную Украйну:
Там будешь ждать елецких ты полков,
И казаков и вольницы литовской.
Димитрий
Дай мне сперва управиться с врагами,
Потом в поход; но полночь уж близка.
Прощай, мой друг. Пойду искать покоя.
(Уходит)
Погибнет он, но я его люблю:
Незлобный дух, и смелый, и достойный
Прекрасного российского венца.
(Уходит)
Марина и Патер Квицкий.
Патер Квицкий
Ты слышала: царица послезавтра
На площади является с царем.
А после что ж ?
Патер Квицкий
Тогда уж наше дело,
Чтоб никогда не отреклась она.
Сбирается московский весь народ
И все бояре. Польская дружина
Надежна ли?
Марина
Патер Квицкий
Мысль мою
Ты поняла?
Марина
Так без него мы действовать должны.
Явление шестое
Дом князя Шуйского
Ляпунов
Как ночь ясна! Как ярко светит месяц,
Любуяся на спящую Москву!
Видал ли он, гуляя в поднебесной,
Столь пышный град? Видал ли Кремль другой?
Весь сонм палат, бойниц и древних стен,
И каждая из этих грозных башен,
И каждый храм, сияние луны
Украшенный как сребрянною ризой,
Ни зыби на реке, ни облака в лазури,
И воздух тих, а днем была гроза
И гром гремел, но злым налетом бури
Очищенны надолго небеса
Да будет ли? Не лжет ли Шуйский князь?
Не тешит ли меня он земской думой
И не себе ль готовит он престол?
Престол ему, ему, а власть боярам,
Когда рабом своих рабов надменных
Сидел в венце младенец Иоанн!
И это ли готовим для России?
Для этого трудился ль Ляпунов?
С высокою и пылкою душой,
Чем низкие, и пышные бояре,
Чей Шуйский сей, холодный лицемер?
Не лучше ли?... Какие это песни?..
Бредут домой.
(Музыка и голос на улице: )
Если топну я ногою,
Если звякнет сталь;
Кланяйся, москаль.
А, пойте молодцы!
Как весело и вовремя пропели
Свой приговор и гибель лжецаря...
Что ж? Час придет, сочтемся.
Входит князь Скопин-Шуйский
Явление седьмое
Князь Скопин-Шуйский
Давно ль ты здесь?
Ляпунов
Давно.
Князь Скопин-шуйский
Ляпунов
К полуночи сберутся. Дядя твой
До сей поры домой не возвращался.
Князь Скопин-Шуйский
Ляпунов
Что ж не был ты на празднике веселом?
Князь Скопин-Шуйский
Нет, Ляпунов, души не удержу.
Перед врагом.
Ляпунов
Поди да поучись
У Шуйского
Что говорить о дяде?
Он стар: не кровь, а лед в его груди;
Он может льстить и думать об убийстве,
И ласково отраву подавать,
И между тем выглядывать, куда
Кинжал верней, смертельнее ударит.
Нет, Ляпунов, он не примером мне.
Ляпунов
Князь Скопин-Шуйский
(перебивая)
Не царь и не Димитрий, просто лжец,
Отрепьев, Гришка. Слушай это имя
Противно мне, как ад; противен голос,
Как резкое шипение змеи.
Не говори об нем! Невольно рвется
Рука к мечу, и меч как бы живой
Ляпунов
Ну, скоро час спасенья
Для нас пробьет.
Князь Скопин-Шуйский
О господи, когда тот день настанет,
Когда мечом я в схватке роковой
С ним встречуся, неумолимый мститель
За нашу Русь, за стыд и плен Москвы?
Всей кровию, что в сердце у меня,
Тот лист омыть, в котором век грялущий
С насмешкою запишет наш позор!
Ляпунов
Что, именем прельщенные святым,
Дались в обман!
Князь Скопин-Шуйский
И я ему поверил.
Теперь конец. У всех открыты взоры,
Туман исчез, и всех бояр сердца
Святым огнем мгновенно запылали,
Огнем любви к своей стране родной.
В боярах, князь, таких сердец не много;
Наперечет: Голицын-князь Андрей,
Да стольник, да Пожарский, да Волконский,
А прочие!..
Ты всюду видишь зло.
Ляпунов
Да где добро? Я молод, князь Михайло,
Но знаю свет; и этот свет дукав.
Входит князь Шуйский
Князь Шуйский
Здесь Ляпунов и мой племянник, поздно,
Друзья мои, я прихожу домой.
Что, с пиру?
Князь Шуйский
Нет, я совещался долго
С Куракиным. Да будут ли сюда
Ляпунов
Когда настанет полночь,
Знатнейшие дворяне и жильцы,
И сотники, и головы градские
Князь Шуйский
Я звал еще к себе
Начальников дружин новогородских,
Дворян тверских, смоленских; их полки
Чтобы в поход отправиться к Ельцу.
Ляпунов
Надежны ли?
Князь Шуйский
Народ честной, издавна враг Литве,
И любит нас, и помнит Годунова.
Ляпунов
Да, помощь их была бы кстати нам.
Пришла пора решиться. Перед нами
Готовится кровавая беда.
Предупредим ее.
Князь Скопин-Шуйский
Намешкались, надумалися вы.
Ляпунов
А после, князь, не правда ль, земской думой
Избрать царя?
Конечно, Ляпунов,
Мы думу соберем... А вот уж полночь.
Антоний
Полнощный час, полнощный час!
Псалтырь, восстань для песнопенья,
Проснися, гуслей сладкий глас!
Молись! Господень взор не дремлет,
И ночи пасмурная тень
Блажен, кто, полон умиленья,
Поднявши очи к небесам,
Благоуханного хваленья
Ночной сжигает фимиам.
Он, как орел ширококрылый,
Помчится в путь, и божий щит
Его незримо осенит.
Но если именем святыни,
Лукавства, злобы иль гордыни
Своекорыстные мечты,
Тебя господень суд постигнет
И дом, и род преступный твой
Князь Скопин-Шуйский
Да будет так!
Ляпунов
Как я люблю Россию,
Благослови, господь!
Князь Шуйский
Гостей примите!
С Антонием меж тем поговорю.
Он промолчал, знать совесть не чиста!
Явление девятое
Князь Скопин-Шуйский
В сенях шумят, не наши ль? Вот Татищев
Ляпунов
Их много тут, а в задние ворота
Так и валят. Пойдем их принимать.
Князь Скопин-Шуйский
От имени хозяина.
Первый
Да где ж
Наш ласковый хозяин?
Он сейчас
Сам явится.
Второй
Едва пробила полночь
Мы тут как тут.
Князь Скопин-Шуйский
На вас надежда наша
Крепка, как сталь.
Здорово, князь Скопин.
Поверишь ли, что сердце так и пляшет,
Как на тебя взгляну? Уж как похож
Ты на отцаю И взглядом, и лицом,
Князь Скопин-Шуйский
Дай бог, чтоб и делами
Я был похож!
Третий
Князь Скопин-Шуйский
Была бы жизнь возвышенна, прекрасна;
Смерть все одна, какая б ни пришла.
Явление десятое
(Входит князь Шуйский.)
От имени поруганной Москвы,
От имени страдающей России
В последний раз, товарищи-друзья,
Я вас зазвал для думы и совета.
А после уж за дело?
Князь Шуйский
О друзья,
Пред нами путь высокий и прекрасный,
Нас бог зовет на подвиг: в наши руки
Отечества грядущую судьбу
И древнее сокровище святыни,
Владимира божественный завет,
Высокого призвания сего?
Свершим ли труд, завещанный от бога?
Оставим ли потомству своему
Мы край родной, могущий, чистый, вольный,
Ответствуйте!
Голоса
- Вестимо, не изменим.
- Не выдадим.
За церковь и за веру мы готовы
И грудью стать и головою лечь.
Князь Шуйский
Нет, не вконец за беззаконья наши
От гибели народ свой православный.
Есть добрые и смелые сердца,
Горящие любовию к России;
Есть души сильные, для коих смерть,
Чем долгий век в иноплеменных узах.
И здесь они... И наша Русь жива!
Минувшее вспомянем мы! Царевич
Был в Угличе убийцами сражен,
И знали все, кем он убит... Увы!
Мы тяжко согрешили: мы в порфиру
Святоубийцу нагло облекли!
И посетил нас божий гнев правдивый:
Расстрига злой, приемыш иезуитов,
И с помощью враждебной нам Литвы
Он рать привел и взоры отуманил...
И перед ним (знать, так господь велел)
И нелюбим был строгий царь Борис.
И сладкими, волшебными речами,
Отважных дел высокою молвой
Неверящих прельстил злодей лукавый.
- Да, он колдун и в деле, и в словах.
- Уж соловей.
- И словно зверь в сраженьи.
Князь Шуйский
И долго ль нас надежда утешала?..
Вы знаете, что первый из бояр
Я обличил злодея, что на плаху
Меня вели, что голова моя
Голоса
Помним, помним!
Князь Шуйский
Я не хвалюсь, я долг исполнил свой
И всякий день на то же вновь готов
За истину, за вас и за Россию;
Хоть завтра, нынче, хоть сейчас.
Голоса
Тебя господь благословит навеки.
Князь Шуйский
Я шел на казнь; злодей в своем венце
Торжествовал; Москва как в сне глубоком
Меня спасла! С тех пор завеса пала;
И иноки святые, и стрельцы,
И ближние, и мать его, и братья
Всечасными уликами будили
Димитрия могилу освятили;
Там частые сияли чудеса,
И светлые являлися виденья,
И лились благодать и исцеленья,
И свят был гроб царевича; но что же
Мы зрели здесь? Безбожье и разврат,
И стыд, и грех под именем святого.
В самом Кремле латинских песен глас
Вступает в храм; Владимира венец
На голове царицы некрещееной.
О, тяжело! Невольно токи слез
Бегут из глаз.
-Смотри: он вправду плачет.
-Что говорить? Он праведник прямой.
КНЯЗЬ ШУЙСКИЙ
Царевич спит в своём кровавом гробе,
Её царей державное стяжанье.
Край Северский за мнишком укрепил,
А Новгород и древний город Ольгин -
Своей жене.
- Как! дерзнул он отдать
Наш старый Псков?
- И Новград? Не может быть!
Боярин
Князь Шуйский
А Смоленск
Назначил он в подарок Сигизмунду.
Голоса
- Нет, этому не быть!
- Нет, мы мрём скорее.
- Эту руку
Тогда я сам зубами изгложу,
Князь Шуйский
Увидите! И здесь, в самой Москве,
Мы пленники, а ляхи господами...
Что там за шум? Кто весь в крови
Колобов
Отмстите,
Отмстите за меня! В мой мирный дом
С оружием вломилась шайка ляхов:
И, ранами покрытый, сам насилу...
Отмстите!
Падает в обморок
Князь Шуйский
Решитеся! Нам дороги мгновенья.
Хотите те ль ждать грозящей нам беды?
Хотите ль зреть, сложа спокойно руки,
На месте том, где ныне божий храм,
Голоса
Нет, никогда!
Князь Шуйский
С высоких стен Москвы
Хотите ли без ропота главу
Под тяжкий гнёт, под иго иноземцев,
Под злую руку робко преклонить?
Голоса
- Нет, не потерпим срама!
Князь Шуйский
Внемлите мне! Хотите ли со мной
Восстать за Русь, за церковь пресвятую
Избыть мечом иль силой боевой?
Хотите ли? И вспрянем мы грозою,
И, мстители обманов и обид,
Сотрём могущую рукою
Ответствуйте!
Голоса
- Мы все с тобой!
- Избудем,
- Чтобы след
Его пропал, чтоб ляхами не пахло
На русской стороне!
- Мы все с тобой!
Князь Шуйский
Какой же день назначим?
Голоса
- Чем скорей,
- Да; но многие оружья
Не добыли.
- Пустое! Есть ножи
И топоры, рогатины, дреколья,
Боярин
Согласны.
Бояре
Вы, друзья,
Голоса
Мы будем все готовы.
Князь Голицын
На понедельник? Кто-то будет жив?
Да, во дворце недаром говорили,
Что для бояр кровавый пир дадут
На Стретенском лугу.
Бярин
Голоса
- Завтра.
- Беда близка, и дорог каждый час.
Князь Шуйский
И нападём на дремлющих врагов,
Да перейдут от снов горячей неги
В холодный мрак, в подземный крепкий стон.
Перед зарёй раздастся звук набата
Не страшен бой; победа несомненна;
Одних крестьян и верных слуг моих
Здесь тясяч шесть.
Князь Голицын
Князь Шуйский
Из поместьев
Я их созвал. Других боярских слуг
Не мене; все с ружьями, мечами.
Дворяне все восстанут.
Князь Шуйский
Вы, купцы
И сотники градские?
Князь Василий!
На с трудно счесть, нас много, и никто
Не изменит.
Другой
Так мясники.
Другой
Теперь им любо жить,
Пока постов не думают и вспомнить
Князь Шуйский
Что нам до них? Рогатки изготовьте,
Все улицы заприте, чтоб никто
Не мог ни в Кремль, ни из Кремля спастися.
Стрельцы
Не тронутся они.
Хоть многие к нам склонны, но боятся
Микулина; другие же царю
И удальством их тешит, и оклад
Двойной даёт.
Князь Скопин-Шуйский
Без помощи стрелецкой
Князь Шуйский
Вы, храбрые дворяне,
Начальники полунощных дружин,
Как много вас?
У нас осьмнадцать тысяч
Отборных войск.
Князь Шуйский
Когда потухнет огнь,
И в тишине дождётесь вести.
Дворянин
Князь,
На бой, на смерть, на язвы мы готовы;
Князь Шуйский
Что скажешь?
ДВОРЯНИН
Видишь, князь!
И нас легко ввести в обман.
Князь Шуйский
В обман!
В какой обман?
Послушай, князь Василий,
Боярам всем мы верим и тебе...
Князь Шуйский
Так что ж ещё?
Велик ответ пред богом.
Ну, если он и в правду царский сын?
Князь Шуйский
Он царский сын? Он, изверг, беглый дьякон.
Дворянин
Когда царица Марфа
Объявит нам, что он не сын её,
Тогда, тогда сгубить себя клянёмся,
С земли стереть.
Другой
И вправду, пусть царица
Благословит наш подвиг.
Для чего?
Всем истина известна.
Другой
Но сильнее
Четвёртый
Она,
Одна она неправды нам не скажет.
Многие
Салтыков
Беда, беда! Вот к совести дворянской
Пристали вмиг мещане и купцы.
О, эта совесть, совесть!
Ляпонову
Мы погибли.
Ляпунов
Выходит вперёд
Созвали вас без ведома царицы?
Что не она, вручая нам мечи,
Ко мщению наш путь благословила?
Дворянин
И мы пойдём, и горе самозванцу!
Но без того не извлечём меча.
Другой
Вестимо, так.
Так завтра к тёмной ночи
Сберитесь все, и с вами в монастырь
Мы все идём. Согласны ли, бояре?
Бояре
Князь Шуйский
Он мысль мою сказал.
Ляпунов
Сберётись ли к назначенному сроку?
Все явимся до одного.
Князь Шуйский
Друзья!
Простите днесь. Но, помня обещанье,
Уходят все, кроме Шуйского и Ляпунова
Явление одиннадцатое.
Князь Шуйский
Ты обещал.
Да что же было делать?
Молчать? Так вмиг бы все изменили нам.
Князь Шуйский
Да как исполним?
Выручит Антоний.
Он набожен, хитёр, красноречив,
В нём дух горит любвию к святыне
И злобою на ересь лжецаря.
Уходит
Князь Шуйский
Один
Ужасно!
Исчезнут ли опять мои надежды?..
Что? Ежели царица... Ляпунов
Нас выручит.. Не верю Ляпунову.
Тяжёлый час! Тут гибель, тут венец!
Тогда беда, тогда всему конец!
Глава горит, а сердце замирает.